Кадры с беспилотника над пологом кардамонового леса

Проект REDD+ с южным кардамоном

Углеродное кредитование является жизненно важным компонентом смягчения последствий изменения климата. Ландшафт постоянно меняется по мере совершенствования новой технологии relativity. В последние годы это вызвало много споров об углеродных кредитах и некоторое непонимание их истории, целей и того, как они действуют. Происхождение рынка углерода (CO2) можно проследить до Киотского протокола 1997 года и совсем недавнего Парижского соглашения по климату 2015 года. Оба мероприятия ставят перед странами международные цели по сокращению выбросов CO2. В результате углеродное кредитование было разработано для того, чтобы помочь предприятиям и организациям в достижении этих целей.

Как человек, работающий в отрасли, я считаю, что большинство проектов кредитования способствуют достижению целей по сокращению выбросов, обеспечивая при этом ряд преимуществ для биоразнообразия, возобновляемых источников энергии и развития. К сожалению, в некоторых случаях проекты кредитования переоцениваются. В целом, все сводится к исполнителю проекта, то есть людям на местах, управляющим углеродным проектом. Высокий уровень прозрачности, строгий механизм аудита и непрерывная эволюция должны быть неотъемлемой частью всех проектов углеродного кредитования. Имея это в виду, я хотел бы предоставить обзор рынка в том виде, в каком он существует в настоящее время; заложить фундаментальные знания о ландшафте углеродного кредитования.

Вообще говоря, существует два углеродных рынка: регулируемый рынок и добровольный рынок. Регулируемый рынок – это обязательное сокращение выбросов, установленное правилами ограничения и торговли на государственном уровне. Добровольный рынок, с другой стороны, необязателен и открыт для предприятий и частных лиц. Напротив, регулируемый рынок – это обязательное сокращение выбросов правительством.

На рынке ограничения выбросов и торговли каждой организации ставится расчетная цель по сокращению выбросов углекислого газа на определенный период времени, обычно на год. По истечении этого периода, если организация сократила выбросы углекислого газа сверх своей цели, у нее появляются избыточные баллы по сокращению выбросов углекислого газа, которые могут быть проданы отдельным субъектам в рамках одного и того же механизма ограничения и торговли. Верно и обратное: если бизнес не достиг своей цели, он должен компенсировать это, приобретая баллы у других компаний по той же схеме. Основной движущей силой этой системы является учет выбросов в данном регионе, что вынуждает всех участников работать над достижением единой цели по сокращению выбросов CO2.

Механизм, лежащий в основе добровольного рынка, принципиально иной. Вместо того, чтобы сокращать выбросы, предприятия или частные лица компенсируют свои выбросы посредством контрактных соглашений с разработчиками углеродных материалов. Поскольку эти компенсации имеют определенную цену, у покупателей по-прежнему есть стимул сокращать свои выбросы углерода.

В целом, существует четыре категории проектов по сокращению выбросов углерода: “голубой углерод”, улавливание углерода, технологии перехода к энергетике и компенсации за землепользование. Во всех четырех категориях сокращение выбросов измеряется по базовым показателям, представляющим предпроектные уровни CO2.

Схемы “голубого углерода” накапливают CO2 в подземных почвенных бассейнах прибрежной и морской среды. Эти экосистемы включают мангровые заросли, приливные солончаки и луга с морской травой. Они накапливают больше углерода на единицу площади, чем старовозрастные леса, и защищают побережье от штормов и эрозии. Проекты Blue carbon обеспечивают получение кредитов за счет восстановления прибрежных экосистем и управления ими с дополнительным бонусом в виде защиты морского биоразнообразия.

В схемах улавливания углерода используется технология сжатия и концентрирования CO2 из атмосферы и закачки его в подземные геологические хранилища. CO2 также может вводиться в такие материалы, как цемент. Технология улавливания углерода может сыграть важную роль на пути к чистому нулю, но я предпочитаю решения, основанные на природе, которые приносят дополнительные выгоды биоразнообразию и сообществам. Я рассматриваю улавливание углерода как временное решение на пути к чистому нулю. Это практика, которую следует применять только в труднодоступных секторах, где никакие другие варианты сокращения выбросов неосуществимы с учетом современных технологий.

Проекты по переходу к энергетике предусматривают поэтапный отказ от ископаемого топлива с высоким уровнем выбросов путем использования новых методов производства энергии. Это новейшая система проектов по компенсации выбросов углерода, направленных на стимулирование декарбонизации производства энергии. Переход на возобновляемые источники энергии, такие как солнечная энергия и ветер, часто может быть трудным, поскольку требует крупных финансовых вложений. Применение методологии аккредитации ускоряет развитие и объем возобновляемой энергетики. В отличие от других схем компенсации, она предотвращает образование CO2, а не изолирует то, что выбрасывается в атмосферу. Схемы перехода на энергию – это новейшая форма проектов компенсации выбросов углерода на рынке.

Наконец, схемы компенсации землепользования, основная из которых заключается в предотвращении обезлесения за счет сокращения выбросов в результате обезлесения и деградации лесов (СВОД), изолируют углерод для получения углеродных кредитов. Создание этих углеродных кредитов зависит от хорошо рассчитанной схемы предотвращения обезлесения в зоне учета выбросов углерода. Проекты REDD+ направлены на прекращение обезлесения в развивающихся странах и в качестве условия требуют от инициаторов проектов инвестировать в средства к существованию сельских общин для устранения одной из ключевых причин деградации лесов — бедности. В целом, это моя любимая категория схем компенсации выбросов углерода, поскольку они защищают биоразнообразие и повышают уровень жизни общин. Проекты REDD+ сыграли важную роль в защите лесов и повышении уровня жизни лесных сообществ по всей Камбодже. Проект Southern Cardamom REDD+, реализуемый моей организацией Wildlife Alliance, защищает 1,2 миллиона акров тропических лесов и помогает поддерживать жизнедеятельность 29 сообществ за счет совместного использования выгод.

Этические и научные стандарты для схем компенсации выбросов углерода разрабатываются аккредитатором. Наиболее известным аккредитатором на данный момент является Verra, поскольку на нее приходится 70% объема рынка. Другие широко известные аккредитаторы включают Gold Standard, American Carbon Registry и Climate Action Reserve. Функция Verra и других аккредитаторов заключается в обеспечении эффективности проекта по компенсации выбросов парниковых газов и выдаче углеродных кредитов. После выдачи кредиты продаются на рынке предприятиям и частным лицам для использования в компенсации их выбросов углерода или для перепродажи другим лицам. Стоимость таких углеродных кредитов определяется спросом и предложениями, на которые влияет воспринимаемое качество аудиторской компании.

Углеродный рынок является одним из самых мощных инструментов, доступных для борьбы с изменением климата. Постоянное уточнение и отслеживание данных имеют решающее значение для его успеха. По мере того, как процесс аудита становится все более и более строгим с накоплением опыта, предприятия и частные лица смогут лучше понимать, какие проекты наиболее эффективны и, следовательно, ценны. Я настоятельно призываю все предприятия потратить время на исследование того, как углеродное кредитование может сыграть роль в их стратегии устойчивого развития.